nothing makes me sadder than my head
Знал ли я Хейна Лейтнера? Даже не знаю, как вам сказать… иногда мне казалось, что я его знаю. Того уровня отношений коллег, которым совершенно наплевать друг на друга, мне вполне хватало. Думаю, я был счастлив, когда знал его так. Когда мне всего лишь казалось, что я его знал, и этого было более чем достаточно. Но, если честно, иногда я смотрел на него и понимал, что мне просто не дано никогда его узнать. Не говоря уже о том, чтобы хотя бы чуть-чуть понять.
У вас бывало ощущение, хоть раз в жизни, что вы стоите в тупике, в котором есть дверь? Когда есть два варианта: или повернуть назад, к стартовой точке, или открыть дверь. Если перенести эту метафоричную ситуацию на жизнь, поворачивать к старту будет обидно, больно – это трата невосполнимых дней, часов, а то и годов жизни, и все ради чего? Чтобы начать сначала? В такие моменты душа твердо пилит, что нужно открыть дверь и просто идти дальше. Только вот… бывают ситуации, когда ты стоишь в этом тупике и четко осознаешь… что дверь лучше не открывать. Никогда. Сколько бы лет ты не потратил, чтобы оказаться, в конце концов, здесь – ни в коем случае не открывать дверь. Интуиция дана живым существам не просто так. И в такие моменты она начинает верещать и насильно поворачивать твои ноги прочь от проклятой двери, к стартовой точке. Если ты начнешь все сначала – не сойдешь с ума. Останешься собой, здоровым и нормальным человеком. Легко и просто. И плевать на время, главное, что твоя жизнь не будет сломана и пущена под откос.
Вот, что такое Хейн Лейтнер, следователь. К моему несчастью, я имел неосторожность обрасти скепсисом к голосу интуиции, и открыл дверь.
Я познакомился с ним совершенно случайно, в Токио тогда проходил очередной фестиваль татуировки, в котором я принимал участие. Тогда он мне вообще странным не показался. Просто… ну я же работаю в такой сфере, там большая часть жуткие фрики, куда более больные психопаты, чем Хейн, так что на их фоне тогда он выглядел даже как-то слишком нормально. Обыденным.
Слово за слово, мы разговорились, и я пригласил его поработать у себя. Он был хорошим пирсером, всегда знал свою работу и делал ее на совесть, хотя его нельзя было назвать открытым человеком, нацеленным на клиента. Мы проработали вместе где-то год, может чуть меньше. Не без странностей, но в целом отлично ужились, и я хотел продолжить с ним работать и дальше, таскаться по фестивалям, набираться мастерства, все такое. Он никак это не комментировал, но, знаете, по его лицу вообще сложно было хоть что-то понять.
А потом… потом появился он. Имаи Рёта. И все полетело в тартарары.
Не знаю, как мне теперь жить. Простите, это, конечно, уже было лишним. Вокруг меня всегда было много людей, за которых я мог бы зацепиться, обратить свою жизнь к смыслу, свету и какому-никакому счастью. Но я не внял голосу интуиции и разума, и сам себе все разрушил.
/долгая тишина/
– А можете поподробнее? Вас что-то в нем смущало? Нервировало? Вы замечали что-то странное? Пожалуйста, Сакамото-сан, сосредоточьтесь и расскажите все, что можете.
У вас бывало ощущение, хоть раз в жизни, что вы стоите в тупике, в котором есть дверь? Когда есть два варианта: или повернуть назад, к стартовой точке, или открыть дверь. Если перенести эту метафоричную ситуацию на жизнь, поворачивать к старту будет обидно, больно – это трата невосполнимых дней, часов, а то и годов жизни, и все ради чего? Чтобы начать сначала? В такие моменты душа твердо пилит, что нужно открыть дверь и просто идти дальше. Только вот… бывают ситуации, когда ты стоишь в этом тупике и четко осознаешь… что дверь лучше не открывать. Никогда. Сколько бы лет ты не потратил, чтобы оказаться, в конце концов, здесь – ни в коем случае не открывать дверь. Интуиция дана живым существам не просто так. И в такие моменты она начинает верещать и насильно поворачивать твои ноги прочь от проклятой двери, к стартовой точке. Если ты начнешь все сначала – не сойдешь с ума. Останешься собой, здоровым и нормальным человеком. Легко и просто. И плевать на время, главное, что твоя жизнь не будет сломана и пущена под откос.
Вот, что такое Хейн Лейтнер, следователь. К моему несчастью, я имел неосторожность обрасти скепсисом к голосу интуиции, и открыл дверь.
Я познакомился с ним совершенно случайно, в Токио тогда проходил очередной фестиваль татуировки, в котором я принимал участие. Тогда он мне вообще странным не показался. Просто… ну я же работаю в такой сфере, там большая часть жуткие фрики, куда более больные психопаты, чем Хейн, так что на их фоне тогда он выглядел даже как-то слишком нормально. Обыденным.
Слово за слово, мы разговорились, и я пригласил его поработать у себя. Он был хорошим пирсером, всегда знал свою работу и делал ее на совесть, хотя его нельзя было назвать открытым человеком, нацеленным на клиента. Мы проработали вместе где-то год, может чуть меньше. Не без странностей, но в целом отлично ужились, и я хотел продолжить с ним работать и дальше, таскаться по фестивалям, набираться мастерства, все такое. Он никак это не комментировал, но, знаете, по его лицу вообще сложно было хоть что-то понять.
А потом… потом появился он. Имаи Рёта. И все полетело в тартарары.
/сильные помехи/
/последние шестьдесят секунд пленки/
Не знаю, как мне теперь жить. Простите, это, конечно, уже было лишним. Вокруг меня всегда было много людей, за которых я мог бы зацепиться, обратить свою жизнь к смыслу, свету и какому-никакому счастью. Но я не внял голосу интуиции и разума, и сам себе все разрушил.
– Хорошо, можете идти, Сакамото-сан. Спасибо за сведения. Рин, останавливай запись.
Конец записи.